Суд по делу Гайзера: финансит рассказал, как выходили из преступной группировки

Демьян Москвин назвал точную сумму дивидендов, которую экс-глава Коми получил от птицефабрики

Фото: из архива "КП"

В Замоскворецком суде Москвы продолжается рассмотрение уголовного дела арестованного по обвинению в коррупции экс-главы Коми Вячеслава Гайзера и нескольких его бывших подчиненных.

На последнем заседании продолжился допрос одного из фигурантов дела, «финансиста ОПГ» - Демьяна Москвина. Напомним, ранее он заключил досудебное соглашение со следствием и перешел в разряд свидетелей.

Его допрашивают уже пятое заседание подряд, а впереди у следствия еще больше 200 свидетелей.

В показаниях Москвина, которые на слушаниях зачитал гособвинитель, звучат детали, которые сам свидетель не озвучивал в суде. Так, бизнесмен Александр Зарубин компенсировал стоимость аренды квартиры Льва Либинзона, но только частично — 25 тыс. руб., пишет «7х7».

Адвокат бывшего первого заместителя главы Коми Алексея Чернова Карен Гиголян указал на разночтения в показаниях, которые Москвин дал на судебном заседании и в письменных показаниях. Например, свидетель на суде отрицал, что они вместе с Валерием Моляровым ставили фиктивные подписи под документами, а в письменных показаниях указал, что ставил их. Демьян Москвин подтвердил, что верить нужно письменными показаниям, поскольку они более полные.

Также, по мнению адвоката, есть противоречия в показаниях, которые касаются оценки сделки с ООО «Сыктывкарский промкомбинат». Дескать, сделка была невыгодна. Москвин затруднился ответить. Противоречия в устных и письменных показаниях свидетель объяснил усталостью на допросах.

Защиту Вячеслава Гайзера интересовало, как Москвину удалось во время допроса указать точную сумму дивидендов, которую экс-глава Коми получил от птицефабрики. Москвин ответил, что цифру он называл на основании своих документов.

Адвокат Молярова спрашивал, нужно ли было документально оформлять выход из преступного сообщества или, например, вносить соответствующую запись в трудовую книжку. Обвинение попросило снять вопрос, но Москвину вопрос понравился, и он ответил, что оформлять было не нужно.

— Вопрос абсолютно серьезный: вас Зарубин как-нибудь наказывал? — спросил адвокат Чернова. — Может быть, физически или как-то еще?

— Нет, только мог накричать, — вспомнил Москвин.